фик, Чего хочет Ичимару Гин

[orocchan]

тока не бейте!
стеб, ООС Айзена (и Гина), PG-13 за намеки на пейринг, флафф (?). написалось спьяну, понимаете же. сие есть вата для моска, желающего отдохнуть от эпоса.
кто-то хотел йумар и Айзенгинов? не ждите много)

Чего хочет Ичимару Гин

Айзен Соуске никогда не задавался вопросом, что от него нужно Ичимару Гину, и почему капитан третьего отряда последовал за ним в Уэко Мундо, - не задавался, потому что он совершенно точно знал что.
Ичимару - несомненно гениальный хитрый и злой ребенок, выросший в несомненно гениальную подлую и язвительную сволочь, - всегда претендовал на то, чем обладал сам Соуске. Цель всей его жизни - отбирать. Неважно что.
Сначала он отобрал у Айзена чин лейтенанта пятого отряда.
Потом - чин капитана.
Потом хотел отобрать его лейтенанта, Хинамори Момо. Вернее, не ее саму, а отобрать право ее убить.
Айзену нравилась такая целеустремленность. Это позволяло ему всегда оставаться начеку. Ни один враг не мог подобраться близко, включая самого Ичимару.
Сейчас, в Уэко, отбирать было много чего. Айзен догадывался, что бывший лейтенант ночами не спит, придумывает различные махинации. Днем же следит за владыкой, как Айзен следит за Гином, пытаясь вычислить, на что покусится эта змея. Можно сказать, они не сводили друг с друга глаз.
Это было в какой-то мере приятно.
Иногда Гин подходил к трону и, состроив задумчивое лицо, гладил мраморную спинку и улыбался широко, когда владыка оборачивался к нему.
Почти всегда сопровождал его к новообращенным арранкарам и пытался с ними заговорить, уболтать, отвлечь внимание от владыки. Завербовать, иначе говоря.
А в последнее время он стал засматриваться на Хогьёку. Хищно так. Все стрелял глазами, когда Айзен играл с камнем, погруженный в глубокие размышления о том, как пробудить всю мощь артефакта.
А вчера - так вообще Гин чуть не прямым текстом заявил о своих намерениях. Притащил бутылку бургундского, вспомнил про какой-то день рождения - и вроде бы айзенов - достал бокалы, устроился рядом, на ручке кресла. Из бокала Соуске пить поостерегся. Он вообще спиртному не доверял, если уж говорить начистоту. Да и с Гина сталось бы подложить в бокал яд.
Айзен сделал вид, что пригубил, и отдал вино Улькиорре.
Гин вылакал всю бутылку сам.
Спьяну разошелся: все гладил Айзена по волосам, дергал за локон и наклонялся опасно близко. Один раз чуть не укусил за ухо, сволочь ехидная. Агрессия, однако.
А потом, почти сползая на колени владыке, совсем обнаглев, залез рукой в прорезь хакама, чего-то искал.
Ну точно, Хогьёку стащить хотел.
Наутро, правда, пришел извиняться. Стоял и морщился от солнечного света. Страдал. Губы облизывал - ветер в пустыне сушил губы. И все так же быстро, думая, что владыка не замечает, скользил взглядом по телу бывшего капитана.
"Да", решил Айзен, "Этот может и горло перерезать ночью. С Ичимару Гином надо держать ухо востро".
И перепрятать, на всякий случай, Хогьёку.