I wanna make you move because you're standing still (c)
мавр сказал - мавр сделал. но мавр оказался хитрый. мавр выкладывает не всю главу, а лишь ее шестую часть. пока только на днявочке 
половина главы еще под редакцией. да, потому что автору внезапно в последние три дня вздумалось переписать все.
не завидую моей бете-соавтору.
автор через пару дней сваливает в отпуск, поэтому выкладка полной главы задержится еще приблизительно на месяц... *сочится оптимизмом*
еще немного лирического отступления. визуализация для тех, кому интересно: очень художественный Шер (модель Jakob Hybholt). увы, визуализацию для Альриха не нашла.
---
автор: orocchan
бета-соавтор: Tritan
рейтинг: пока R (с натяжкой)
предупреждения: яойные мальчики яойятся. глава третья.
3. Консорт Великого князя
читать дальше
174 г.
Раздалось традиционное:
– За Баск!
– За здравие Великого князя!
– Долгих лет жизни!
По окончанию рабочего дня корчма на главной улице заполнилась народом. Сквозь гул голосов долетали обрывки разговоров. Корчмарь за стойкой лениво протирал пивные кружки и поглядывал на большой экран на стене.
Шла трансляция с Дворцовой площади. Великий князь Баска, Альрих Огнен, что-то вещал с балкона. Рядом с ним застыл недавно явленный публике консорт – восемнадцатилетний курсант Шер Сталлис.
– Снулый какой-то, – прокомментировал кто-то, оторвавшись от кружки.
– Но какие глаза! Лед! – поддержал разговор другой.
– …Щас разревется.
– Или убьет…
– Я бы вдул.
– Во-первых, не ты, а Великий князь. Во-вторых, как бы тебе не вдули так, что очнешься на каторге.
– Да они охренели вконец! – раздался вдруг громкоголосый бас от ближайшего стола. – Сталлиса! …за шлюху! Огнены совсем нюх потеряли! Умоются кровью, помяните мое сло…
Смутьяна утихомирили.
– На что угодно спорю – купили, – обратился к соседям вполголоса еще один посетитель . – Бесквотышу гражданские права пообещали.
– Жопой торговать? Это не к Сталлисам.
С другого конца донеслось:
– …а помните недавнюю смуту с Берком Сталлисом? Голову на отсечение даю, он брату жизнь выкупил.
– Какому такому брату, любезный? – спросили слева.
– Ты дурак или неместный? Его родословную тебе любая собака в городе расскажет. Марк, Беркет, Шер Сталлисы – сыновья того самого… – голос стал тише. – … восстание с Песочами… А мать его, чокнутая…
– Если этот Шер Сталлис такой термоядерный, то я б на месте Великого князя не рискнул своими яйцами…
– Ты говори, да не выражайся! Железные яйца у Великого князя.
– Тост! – хохотнули справа. – За железные яйца!
– Лучше б нимедианцев трахал, – отозвались с ближайшего стола. – Баск уже не тот, что при Грозном. Так, шавка альянсова. На кого натравят, того и обгавкаем. Да и Великий князь у нас так себе великий…
Об стол треснула кружка. Человек рванулся в сторону говорившего, взмахнув кулаками.
– Альрих Огнен – лучший адмирал Союзного флота!
– Влад, сядь!
– Отставить, младшой!
– Да я рядом с ним кровью умывался в сто шестьдесят восьмом… А ты, гнида гражданская…
Да, редкий вечер в корчме обходился без драки.
Корчмарь лениво достал из фартука коммуникатор и вызвал наряд патруля.
… что бы там не говорили во дворце и за его пределами, а с Великим князем он не спал. Его загнали в угол. «Изменять ты мне можешь только с собственной рукой», – сказал тогда Альрих. С рукой – так с рукой. Удовольствия в постели с мужчиной, тем более с Альрихом Огненом, он не получит. Выбор у Шера был не богат. На планшете было какое-то видео (Рет прислал, добрая душа), и Шер иногда пользовался, хотя знал, что служба безопасности мониторит содержимое, а Дар Громен докладывает князю о каждом чихе консорта.
У князя же не было ни целибата, ни совести. Их спальни располагались напротив, разделенные небольшим общим кабинетом. И князь требовал держать двери открытыми все время. Иногда в дверях мелкала пышногрудая красотка, иногда Рет оставался на ночь. Все было слышно. Консорту предлагали присоединиться, но Шер от этого только бесился.
Великий князь, как и обещал, поставил его ответственным за модернизацию геостационарных спутников, составляющих систему орбитальной защиты Баска. Инженер-майор князь Оскальд Огнен выдал ему гору документов и схем. Последний раз спутники активно использовались лет триста назад. Требующая капитального ремонта груда хлама с безнадежно устаревшим программным обеспечением... И в отместку консорт с головой ушел в учебу и работу.
Консорт также выполнял светские обязанности. Альрих брал его с собой на разные мероприятия, чтобы публика могла вдоволь налюбоваться на консорта. Шеру расписали по пунктам, как он должен выглядеть и вести себя. «Консорт обязан во всем поддерживать Великого князя. Консорт обязан выглядеть достойно и создавать впечатление близости…» Не меньше тысячи пунктов.
И чтобы публика не сомневалась, насколько они с князем близки, им регулярно устраивали фотосъемку для светской хроники. Шера одевали, причесывали, подкрашивали для камер, говорили держать Великого князя за руку – в-общем, выставляли влюбленной институткой. Он бы с удовольствием отказался от этой унизительной роли, да только отказа не предусматривалось в принципе. И консорт отрабатывал свой хлеб.
Хмурыми осенними вечерами князь любил выпить в обществе консорта. Шер тихо ненавидел и погоду, и княжеский сплин, и то, что его отвлекали от более важных дел.
Князь пил вино, не отрывая взгляда от Шера.
– Не понимаю, не стоит у тебя, что ли? У меня есть консорт, а я все не пойми кем перебиваюсь.
– Я на этот счет ничего не обещал.
– Почему нет, Сталлис?
Шер молчал. Князь распалялся все больше:
– Позволь догадаться. От мамки отнял, из монастыря вытащил, бабу твою прогнал. Кровушку твою драгоценную сталлисовскую пью. Просто нетопырь какой-то. Еще и в постель силой тащит – неймется ему. Так?
– Как скажете, – Шер безучастно смотрел в полыхающий камин.
– Возрази мне, Сталлис. Это приказ.
– Консорт не имеет права спорить с Великим князем. Капитан Громен сказал…
– Шер, я сделал тебя консортом, чтобы ты, во-первых, мог говорить то, что ты думаешь, а не то, что внушает тебе Дар Громен, – князь подошел и тряхнул его за ворот. – И во-вторых, я не идиот. Кончай паясничать!
Шер привычно напрягся, будто ожидая удара. Но Альрих разжал руки и отошел.
– Бесит твое молчание.
– Хотите откровенно? Хорошо. Меня достало, когда мне в вину вменяют происхождение. Да, я – Сталлис и бесквотыш. Я просто жить хочу. Если бы я мог навсегда уехать в Большие Миры и жил бы, как все, кто бы меня там искал? Если говорить о моей семье… Я не знаю как выглядел мой отец, почти не помню мать. Мне страшно вспоминать свое детство. Большую его часть я провел взаперти. Таша – это, в первую очередь, моя подруга. Вы не позволили нам даже попрощаться. Ваше право – кто же спорит? Настоятель Эддарт – мой учитель. Он стал мне отцом. И я буду ему вечно благодарен за его заботу и помощь. По вашей милости я лишен связи с ним и со всем внешним миром. Живу, как под дулом бластера и с клеймом княжеской подстилки. А еще я вынужден терпеть ваши ночные развлечения. И ваше пьянство. Я все свои «обязанности» перечислил? Вам не кажется, что это слишком, Ваша Светлость?
Князь выслушал поток обвинений молча, и помолчал еще минуту, словно ожидая продолжения. Шер съежился в кресле и отвернулся. Ему было обидно до слез.
– Ладно хоть про проект не пожаловался, – наконец, сказал Альрих.
– Работа мне нравится.
– Быть консортом – тоже работа. За те ночи – извиняюсь. Погорячился. Будем мириться?
Шер упрямо молчал.
– Не знаю, что с тобой делать, – продолжил князь шутливым тоном. – То ли из окна выбросить, то ли жениться на тебе.
– Уже женились, – Шеру было не смешно.
– Что ж, остается второе, – взгляд у Альриха стал задумчивым, а Шеру сделалось не по себе.
Но князь не торопился выполнять угрозу. Скорее уж наоборот…
На ужине все были, как на параде: в позументах и аксельбантах, с орденами и лентами. За одним столом с Альрихом сидели высшие государственные чины, княжеские гости и высокопоставленная родня. Согласно этикету, консорт сидел по правую руку от Великого князя. Шеру кусок не лез в горло. Его мундир был украшен черными и серебряными гербами Сталлисов. Огнены сверлили его глазами.
– Я смотрю, в столице сочетание алого с золотым вышло из моды. А, дорогой кузен? – прозвучал голос князя Карла Огнена. Губернатор одного из степных мегаполисов, могучий богатырь. И один из претендентов на княжеский престол, когда Альрих Огнен еще на лошади сидеть не умел. Человек, который ненавидел оппозицию и Сталлисов в лучших басканских традициях.
И этот человек вынужден был сейчас сесть за один стол с Шером Сталлисом.
– К чему ты клонишь? – холодно уточнил князь Альрих.
Публика за столом неуютно зашевелилась. Альрих родича открыто не любил. Да и Карл за словом в карман не лез.
– Комментирую столичные нравы, – губернатор смотрел с неприятной усмешкой на консорта.
– Твои комментарии неуместны. Ешь молча, Карл, – урезонил его Великий князь.
Лицо у князя Карла стало каменным, но он подчинился.
Шер даже не посмотрел в его сторону. Если кого и стоит обвинять в том, что Шер Сталлис находится во дворце, то не Шера Сталлиса.
Пару дней спустя он снова столкнулся с князем Карлом во дворце. Недалеко по коридору стояли гвардейцы, чиновники ходили туда-сюда, и Шер шел по своим делам. Карл схватил его за плечо и сжал до боли.
– Так, возвращаясь к нашему разговору, может, одолжишь мне свой модный мундирчик?
– Боюсь… он вам не по размеру, – выдохнул Шер сквозь зубы.
– А проверим?
Он рванул застежки на груди и схватил за горло. Шера подняли над полом одной рукой и тряхнули так, что Шер задохнулся.
– Нравится, когда грубо? Ты так его просишь, приблуда?
– Князь, оставьте! – к ним кинулся один из гвардейцев.
Краем зрения Шер уловил зеленую вспышку, но что это было, он понял, только когда ковер оказался под ногами, и на этом ковре растянулся во весь могучий рост князь Карл с искаженным от боли лицом. Альрих опустил бластер. На рукояти мигал зеленый огонек парализатора.
– Расслабились, я смотрю?! – князь обвел присутствующих взглядом. – Ничего… Пусть этот пока оклемается и выберет, с чем прощаться будет: с руками или с головой… – он убрал бластер в кобуру. – Унести!
Все вокруг застыли. Шер испуганно запротестовал:
– Ваш… Свет… – но умолк под яростным взглядом князя.
– Сталлис, пошли!
Альрих увел его из коридора, затем схватил за шиворот и втолкнул в ближайшую комнату. Шер влетел в какую-то софу, и упал на подушки. Гвардейцы поспешно захлопнули двери. Включилась звукоизоляция.
– Не спорь со мной! Покушение на консорта равносильно покушению на князя, и наказание за это смерть, – сказал Альрих.
Шер откашлялся.
– Неужели… вы действительно казните его?
– Нет. Он принесет извинения, ему отрубят руку и отправят на каторгу на пару лет. Формально или натурально – посмотрим. Впрочем, если его придушат в тюрьме, я не буду слишком печалиться. Он мне нервы попортил, еще когда наследство делили.
– А когда придут такие же, как он? Их всех тоже на каторгу?
– Не будь тряпкой, Сталлис! Ты консорт! Второе лицо Баска. Если эти дармоеды не могут вылезти из средневековья, то я им с удовольствием помогу там остаться.
– Несмотря на то, что наши кланы до сих пор стремятся уничтожить друг друга? Огнен и Сталлис почти на равных – кто в это поверит?
– А пусть увидят это собственными глазами. Дай мне шанс показать им, что мы можем работать вместе. Я хочу, чтобы и до клана, и до оппозиции дошло наконец. Доверься мне, Сталлис.
Шер отодвинулся, когда Альрих протянул к нему руку.
– Скажите честно: про «работать вместе»… это вы сейчас придумали, чтобы?..
– Вариант «Великий князь думает не только о заднице Сталлиса, но и про будущее государства» тебе никогда не приходил в голову?
– У вас не лучшая репутация для этого, – не сдержался Шер. – Игрок, пьяница, совратитель юных курсантов – мне продолжить перечень?..
– Я не святой и рая на земле не обещаю. Но слово держу.
Альрих Огнен стоял над ним яростный и сильный. Шер подумал, что он скорее череп ему проломит, чем предложит… что?
– Вы хотите, чтобы я… – Шер мотнул головой. – В голове не укладывается…
– Привыкнешь, – князь со вздохом потрепал его по волосам. – И все-таки ты невозможен. Иди переоденься. Или я за себя не отвечаю.
Шер закусил губу. Альрих Огнен просто безумен. Но в чем-то он был прав.
…На Новый год во дворце дали курсантский бал. Балом это только называлось, после полуночи же превратилось в попойку с танцами. Шер тоже выпил лишнего и пошел плясать с девушками. Девушек он долгое время видел только на картинках, надо же было отвести душу. Он и отводил. Чуть не дошло до измены родине – то есть Великому князю – за какой-то портьерой, если бы Рет не оттащил гулящего консорта в княжескую ложу и не подсыпал в вино снотворное.
Наутро Шера разрывало между желанием убить мерзавца и пасть ему в ноги со словами благодарности. Все-таки измена, так и до виселицы недалеко. Хотя в тот момент добровольно-принудительный целибат был уже невыносим, и плевать было на виселицу…
Альрих за завтраком ржал, как боевой конь, а Шеру кусок в горло от страха не лез. Он молча поклялся, что если ему простят эту выходку, он весь свой нерастраченный запал посвятит планетарной обороне. А для остального есть душ.
В последний зимний месяц княжеский двор выезжал на охоту. К ней готовились, как к главному событию года. Снега выпало за зиму в охотничьих угодьях много, и решено было охотиться на русаков и куропаток. Егеря объезжали охотничьи угодья, сокольничьи отбирали лучших птиц для Великого князя. Держать ловчих птиц не имел права никто кроме Огненов.
Консорту было приказано явиться на соколиный двор. Великий князь стоял за вольером посреди лужайки и по-хозяйски все осматривал. Сокольничий и капитан Громен остались за забором.
– В седле держаться умеешь? – спросил князь Альрих, натягивая на левую руку тяжелую перчатку.
– Умею, Ваша Светлость.
– Научишься держать птицу. Будешь помогать с ней на охоте, – и Альрих свистнул и взмахнул вабилом. Сокол спикировал вниз и крепко вцепился когтями в приманку. У Шера от восторга перехватило дух. Князь свистом подозвал птицу на руку. Сокол был послушен и суров.
– Это мой старый друг. Росли вместе, – он ласково погладил перья и дал птице поклевать мясо. – Я его приручил. И тебя приручу, – тем же тоном, не отрывая от сокола глаз, продолжил он.
У Шера пересохло в горле.
– Надень только перчатку для начала.
Сокол неожиданно взмахнул крыльями, крикнул и перелетел на плечо Шеру, крепко уцепившись когтями. Шер покосился с опаской. Всплыл в памяти фамильный герб. Сокол и солнце.
– Медом там намазано что ли? – проворчал Альрих и попытался снять птицу. Сокол тяпнул князя при попытке согнать и по-удобнее устроился на плече. Шеру было и неловко, и весело.
– Понравился, значит. Родственная душа. Оба кровь мою пьете… – сказал князь птице и набросил на голову клобучок.
Альрих помог Шеру вооружиться перчаткой, ухитрился переманить птицу сесть на место и разрешил консорту попробовать покормить. Шер осторожно гладил перья, пока сокол благосклонно клевал наживку из его рук… Шер вспомнил, с какой завистью смотрел на ловчих птиц, которых привезли с собой в монастырь княжеские наследники… Вспомнил покойного князя Ульриха и его красавца-консорта, но вопреки ожиданиям воспоминание не вызвало паники. Даже клеймо не кольнуло.
Наконец, Альрих понес птицу в вольер. Шер зачарованно пошел следом. Он был в восторге от всего: от душного запаха перьев и шуршания крыльев в полутьме вольера, и даже от князя, который так ловко управлялся с хищной птицей… Адреналин в крови разливался огнем. Загривок вспотел, щеки горели.
Альрих закрыл клетку и обернулся.
– Нравится? – спросил он.
Шер кивнул.
– Могу поселить тебя тут, – Альрих встал напротив и усмехнулся. – С братьями по крови. Они вон как тебя любят.
– Изменять с птицами у меня не получится, Ваша Светлость. Но за предложение спасибо.
Между ними повисла напряженная тишина, будто ток пустили. Альрих встал почти вплотную, но Шер не двинулся с места, словно прикованный к полу.
Князь наклонился и поцеловал. Как на крейсере, только сейчас это приятно щекотало нервы… Шер потянулся в ответ… Вдалеке скрипнула дверь, и Шер оттолкнул князя. Опомнился.
– Вы обещали не трогать! – прошипел он обвинительным тоном.
– Ты еще скажи, что ты был против.
Шер проглотил возражения. Хорошо бы он сам понимал.
«Консорт Великого князя – это круглосуточная вахта, – шутил Альрих. – Неблагодарная работенка». Но ведь было… было и другое. Долгими зимними вечерами Шер, Рет и Альрих запирались в кабинете с кувшином теплого вина, и князь вспоминал о космических походах и приключениях на флоте, а Рет сыпал пошлыми шутками. В камине пылали драгоценные настоящие дрова, Шер утопал в кресле и чертил в планшете свои схемы.
Хорошо было.
Потом охота.
Соколы в небе и снег в лицо. Снежно-белый мерин князя, толкающий его черную кобылу в бок. Пар из ноздрей коня. Пар изо рта князя. Подстерегающие его частые взгляды, будто охоту объявили на самого Шера. А в темноте шатра, разделенного на несколько комнат, шумное дыхание князя, смешанное со вздохами Рета, и шорохи за полотняной стенкой.
«Ты бы тоже попробовал», – посоветовал как-то Рет. «Тебе, что, это нравится?» – Шер кривил губы. «Да, – с вызовом отвечал юный граф. – А ты с какой целью интересуешься? Подробностей захотелось? Видео прислать?.. Эй, ты куда?..»
Вечером перед отъездом у костра пили горячее вино и пели старинные песни. Шера тоже пытались заставить исполнить что-нибудь, но он отговорился, мол, горло болит. Это было правдой: наглотался морозного воздуха и почти простыл.
Да и не знал он песни клана Огненов. А песни клана Сталлисов петь себе дороже – таких вот менестрелей во рву топили, как котят… Тем неожиданнее было для него услышать одну из запретных песен из уст самого Великого князя... Шер с тоской вспоминал, как пел ее старший брат. Втайне. Песня-то была о том, как Огнены убили короля. Шер грелся у костра и не смел поднять глаза, а Огнены вокруг слушали с каменными лицами, забывая о горячем вине в кружках.
Странно, откуда ее знает Альрих?
После охоты прошла неделя. Все это время Шер провел вдалеке от князя, за схемами в своем кабинете, глотая таблетки от горла. Карантин.
Как-то поздно вечером Шер услышал звуки музыки из одной из гостиных рядом с кабинетом. Он из любопытства заглянул в комнату. За старинным фортепиано сидел Великий князь и одной рукой лениво наигрывал мелодию той самой песни.
Шер почему-то был уверен, что автора песни повесили. Сами Огнены и постарались. Ему следовало бы незаметно уйти, но он подошел. Князь поднял на него глаза, и пальцы замерли.
– Выздоровел?
Шер кивнул.
– Я не знал, что вы умеете играть.
– Классическое аристократическое воспитание. Я выбрал фортепиано, Эльрих – скрипку.
– Но почему эта песня? – осмелился спросить Шер.
– А что?
– Это песня клана Сталлисов. Разве она не запрещена?
Князь развеселился:
– Запрещена, Сталлис. Потому что кое-кто воспринимает ее, как вызов, а она… Она просто красивая и грустная история о том, как… О тяжелых временах, в-общем.
Он захлопнул крышку и встал.
– Давай сменим тему, – он привлек консорта к себе. – Я соскучился. А ты?
– Если вам угодно так думать.
Несмотря на это, Альрих его поцеловал. Шер оттолкнул. Это не остановило князя.
– Еще? – князь только крепче обнял.
Шер промолчал. Прежде он бы ни минуты не остался рядом. Но вот что странно: не сопротивляется и даже не боится, например, посмотреть в глаза. А взгляд завораживает… Точно змеиный князь. Ему бы отодвинуться, иначе снова полезут… И полезли. Ладони сдавили ягодицы. Шер отвел глаза. Между ног стало тверже: князь гладил и мял горячими пальцами, где надо…
Как раз промелькнула мысль, что фортепиано не самая подходящая поверхность… Он вздрогнул, когда в коридоре послышался посторонний голос. Их могли увидеть.
– Пойдем, – скомандовал князь.
Один из потайных лифтов, уходивших вниз в княжеские апартаменты, оказался рядом.
Когда лифт открылся в спальне, Шер был уже без мундира и слегка помят: Альрих зажал его у стенки и лапал так, что сопротивляться не получалось.
Член стоял, аж в глазах потемнело.
Шер сделал последнюю попытку вырваться и сохранить честь, но Альрих толкнул его на кровать и навалился сверху. Не сбежать.
– А как же ваша любовница? – Шер брыкнулся. Рет о ней рассказывал. Новая любовница – девочка какая-то семнадцатилетняя. Ради нее князь забросил прежнюю пассию. «Того и гляди обо мне забудет, – сетовал Рет. – Что он в ней нашел? Тощая и темноволосая, глаза серые, бледная, как моль, а язык острый... – Рет замер, уставившись на Шера. – Мдаа… Дожили».
Альрих коротко хохотнул и отвесил ему звучный шлепок.
– Донесли? Рет постарался?
Шер прикусил губу. Одно неверное движение и он кончит, как пить дать! Он к себе не прикасался уже давно, а чтобы кто-то еще… он уже и не помнил, как это.
– Ты тоже не без греха, – заметил князь. Шер вспомнил про видео в планшете.
– Донесли? – ядовито откликнулся он.
– А то, – и князь, избавившись от стесняющего движения мундира, навалился всем телом, прижался губами к уху: – Избавить тебя от одиночества, Сталлис..?
Между бедер толкнулось колено, прижалось к паху. И еще раз. И еще. Шер зажмурился... Руки нырнули под бедра.
Это как игры со сверстниками на сеновале. Мальчишки кувыркались, у кого-то стояло, это было смешно, стыдно и сладко. Старались схватить друг друга за причинное место… Шеру однажды кто-то зубами вцепился в загривок – Шер тогда кончил со звездами в глазах, хорошо что никто не заметил, хотя след от укуса держался долго. Благочестивые монахи гоняли пацанье с сеновала ссаными тряпками…
Альрих, то ли мысли прочитав, то ли по наитию, присосался под ухом и сильно прикусил кожу на шее… и крепко сжал его член. Разрядка была отупляюще яркой. Шер стиснул зубы на одеяле.
Князь понял, в чем дело, снова хохотнул и скатился с него. Полежал рядом, потом хлестнул по спине своим мундиром. По затылку больно стукнули нашивки. Шер старался не шевелиться.
– И не таких птиц приручали, – сказал князь и скрылся в ванной. – Сам увидишь, что это приятно. Никуда не уходи.
Вот так, словно какого-то мальца сопливого… Поваляли, а он и рад подставиться. Дрянь. Он вспомнил обвиняющий взгляд настоятеля. Не Шеру адресованный – Мартену. Шлюха деревенская. Где этот Мартен сейчас… Услаждает десантников на крейсере?.. Настоятель ценил честь превыше всего, но не все мальчишки из монастырского приюта разделяли его идеалы.
Шер поднялся, дошел до своей комнаты, нашел маленький бумажный блокнот. Бумага была дорогая, с золотыми вензелями. Впрочем, другой на Баске не водилось. Для записок использовался многоразовый пластик. Шер вырвал листок, написал одно слово «нет» и положил на постель князя. И стал ждать своей судьбы. Или расстрела.
С того вечера изменилось все.
продолжение следует...
половина главы еще под редакцией. да, потому что автору внезапно в последние три дня вздумалось переписать все.
не завидую моей бете-соавтору.
автор через пару дней сваливает в отпуск, поэтому выкладка полной главы задержится еще приблизительно на месяц... *сочится оптимизмом* еще немного лирического отступления. визуализация для тех, кому интересно: очень художественный Шер (модель Jakob Hybholt). увы, визуализацию для Альриха не нашла.
---
автор: orocchan
бета-соавтор: Tritan
рейтинг: пока R (с натяжкой)
предупреждения: яойные мальчики яойятся. глава третья.
3. Консорт Великого князя
читать дальше
Огнены, Ветрони, Песочи, Бураны и Налуги – являются самыми могущественными кланами на Баске, причем последние три находятся в оппозиции к правящему клану Огненов. Межклановые союзы и распри на Баске постоянны, что обусловлено местной культурой и религией – культом павших предков и следованием кодексу чести, в котором особое положение занимают архаичные ритуалы мести…
(Краткий справочник планет: Баск)
Герб клана Сталлисов – серебряный сокол, парящий над золотым солнцем на черном знамени. Клан считается прекратившим свое существование в 112 г., когда из 100 семей, необходимых для обретения статуса клана, осталось всего 30… Герб правящего клана Огненов – золотой змей на алом знамени…
(Энциклопедия геральдики)
(Краткий справочник планет: Баск)
Герб клана Сталлисов – серебряный сокол, парящий над золотым солнцем на черном знамени. Клан считается прекратившим свое существование в 112 г., когда из 100 семей, необходимых для обретения статуса клана, осталось всего 30… Герб правящего клана Огненов – золотой змей на алом знамени…
(Энциклопедия геральдики)
174 г.
Раздалось традиционное:
– За Баск!
– За здравие Великого князя!
– Долгих лет жизни!
По окончанию рабочего дня корчма на главной улице заполнилась народом. Сквозь гул голосов долетали обрывки разговоров. Корчмарь за стойкой лениво протирал пивные кружки и поглядывал на большой экран на стене.
Шла трансляция с Дворцовой площади. Великий князь Баска, Альрих Огнен, что-то вещал с балкона. Рядом с ним застыл недавно явленный публике консорт – восемнадцатилетний курсант Шер Сталлис.
– Снулый какой-то, – прокомментировал кто-то, оторвавшись от кружки.
– Но какие глаза! Лед! – поддержал разговор другой.
– …Щас разревется.
– Или убьет…
– Я бы вдул.
– Во-первых, не ты, а Великий князь. Во-вторых, как бы тебе не вдули так, что очнешься на каторге.
– Да они охренели вконец! – раздался вдруг громкоголосый бас от ближайшего стола. – Сталлиса! …за шлюху! Огнены совсем нюх потеряли! Умоются кровью, помяните мое сло…
Смутьяна утихомирили.
– На что угодно спорю – купили, – обратился к соседям вполголоса еще один посетитель . – Бесквотышу гражданские права пообещали.
– Жопой торговать? Это не к Сталлисам.
С другого конца донеслось:
– …а помните недавнюю смуту с Берком Сталлисом? Голову на отсечение даю, он брату жизнь выкупил.
– Какому такому брату, любезный? – спросили слева.
– Ты дурак или неместный? Его родословную тебе любая собака в городе расскажет. Марк, Беркет, Шер Сталлисы – сыновья того самого… – голос стал тише. – … восстание с Песочами… А мать его, чокнутая…
– Если этот Шер Сталлис такой термоядерный, то я б на месте Великого князя не рискнул своими яйцами…
– Ты говори, да не выражайся! Железные яйца у Великого князя.
– Тост! – хохотнули справа. – За железные яйца!
– Лучше б нимедианцев трахал, – отозвались с ближайшего стола. – Баск уже не тот, что при Грозном. Так, шавка альянсова. На кого натравят, того и обгавкаем. Да и Великий князь у нас так себе великий…
Об стол треснула кружка. Человек рванулся в сторону говорившего, взмахнув кулаками.
– Альрих Огнен – лучший адмирал Союзного флота!
– Влад, сядь!
– Отставить, младшой!
– Да я рядом с ним кровью умывался в сто шестьдесят восьмом… А ты, гнида гражданская…
Да, редкий вечер в корчме обходился без драки.
Корчмарь лениво достал из фартука коммуникатор и вызвал наряд патруля.
… что бы там не говорили во дворце и за его пределами, а с Великим князем он не спал. Его загнали в угол. «Изменять ты мне можешь только с собственной рукой», – сказал тогда Альрих. С рукой – так с рукой. Удовольствия в постели с мужчиной, тем более с Альрихом Огненом, он не получит. Выбор у Шера был не богат. На планшете было какое-то видео (Рет прислал, добрая душа), и Шер иногда пользовался, хотя знал, что служба безопасности мониторит содержимое, а Дар Громен докладывает князю о каждом чихе консорта.
У князя же не было ни целибата, ни совести. Их спальни располагались напротив, разделенные небольшим общим кабинетом. И князь требовал держать двери открытыми все время. Иногда в дверях мелкала пышногрудая красотка, иногда Рет оставался на ночь. Все было слышно. Консорту предлагали присоединиться, но Шер от этого только бесился.
Великий князь, как и обещал, поставил его ответственным за модернизацию геостационарных спутников, составляющих систему орбитальной защиты Баска. Инженер-майор князь Оскальд Огнен выдал ему гору документов и схем. Последний раз спутники активно использовались лет триста назад. Требующая капитального ремонта груда хлама с безнадежно устаревшим программным обеспечением... И в отместку консорт с головой ушел в учебу и работу.
Консорт также выполнял светские обязанности. Альрих брал его с собой на разные мероприятия, чтобы публика могла вдоволь налюбоваться на консорта. Шеру расписали по пунктам, как он должен выглядеть и вести себя. «Консорт обязан во всем поддерживать Великого князя. Консорт обязан выглядеть достойно и создавать впечатление близости…» Не меньше тысячи пунктов.
И чтобы публика не сомневалась, насколько они с князем близки, им регулярно устраивали фотосъемку для светской хроники. Шера одевали, причесывали, подкрашивали для камер, говорили держать Великого князя за руку – в-общем, выставляли влюбленной институткой. Он бы с удовольствием отказался от этой унизительной роли, да только отказа не предусматривалось в принципе. И консорт отрабатывал свой хлеб.
Хмурыми осенними вечерами князь любил выпить в обществе консорта. Шер тихо ненавидел и погоду, и княжеский сплин, и то, что его отвлекали от более важных дел.
Князь пил вино, не отрывая взгляда от Шера.
– Не понимаю, не стоит у тебя, что ли? У меня есть консорт, а я все не пойми кем перебиваюсь.
– Я на этот счет ничего не обещал.
– Почему нет, Сталлис?
Шер молчал. Князь распалялся все больше:
– Позволь догадаться. От мамки отнял, из монастыря вытащил, бабу твою прогнал. Кровушку твою драгоценную сталлисовскую пью. Просто нетопырь какой-то. Еще и в постель силой тащит – неймется ему. Так?
– Как скажете, – Шер безучастно смотрел в полыхающий камин.
– Возрази мне, Сталлис. Это приказ.
– Консорт не имеет права спорить с Великим князем. Капитан Громен сказал…
– Шер, я сделал тебя консортом, чтобы ты, во-первых, мог говорить то, что ты думаешь, а не то, что внушает тебе Дар Громен, – князь подошел и тряхнул его за ворот. – И во-вторых, я не идиот. Кончай паясничать!
Шер привычно напрягся, будто ожидая удара. Но Альрих разжал руки и отошел.
– Бесит твое молчание.
– Хотите откровенно? Хорошо. Меня достало, когда мне в вину вменяют происхождение. Да, я – Сталлис и бесквотыш. Я просто жить хочу. Если бы я мог навсегда уехать в Большие Миры и жил бы, как все, кто бы меня там искал? Если говорить о моей семье… Я не знаю как выглядел мой отец, почти не помню мать. Мне страшно вспоминать свое детство. Большую его часть я провел взаперти. Таша – это, в первую очередь, моя подруга. Вы не позволили нам даже попрощаться. Ваше право – кто же спорит? Настоятель Эддарт – мой учитель. Он стал мне отцом. И я буду ему вечно благодарен за его заботу и помощь. По вашей милости я лишен связи с ним и со всем внешним миром. Живу, как под дулом бластера и с клеймом княжеской подстилки. А еще я вынужден терпеть ваши ночные развлечения. И ваше пьянство. Я все свои «обязанности» перечислил? Вам не кажется, что это слишком, Ваша Светлость?
Князь выслушал поток обвинений молча, и помолчал еще минуту, словно ожидая продолжения. Шер съежился в кресле и отвернулся. Ему было обидно до слез.
– Ладно хоть про проект не пожаловался, – наконец, сказал Альрих.
– Работа мне нравится.
– Быть консортом – тоже работа. За те ночи – извиняюсь. Погорячился. Будем мириться?
Шер упрямо молчал.
– Не знаю, что с тобой делать, – продолжил князь шутливым тоном. – То ли из окна выбросить, то ли жениться на тебе.
– Уже женились, – Шеру было не смешно.
– Что ж, остается второе, – взгляд у Альриха стал задумчивым, а Шеру сделалось не по себе.
Но князь не торопился выполнять угрозу. Скорее уж наоборот…
На ужине все были, как на параде: в позументах и аксельбантах, с орденами и лентами. За одним столом с Альрихом сидели высшие государственные чины, княжеские гости и высокопоставленная родня. Согласно этикету, консорт сидел по правую руку от Великого князя. Шеру кусок не лез в горло. Его мундир был украшен черными и серебряными гербами Сталлисов. Огнены сверлили его глазами.
– Я смотрю, в столице сочетание алого с золотым вышло из моды. А, дорогой кузен? – прозвучал голос князя Карла Огнена. Губернатор одного из степных мегаполисов, могучий богатырь. И один из претендентов на княжеский престол, когда Альрих Огнен еще на лошади сидеть не умел. Человек, который ненавидел оппозицию и Сталлисов в лучших басканских традициях.
И этот человек вынужден был сейчас сесть за один стол с Шером Сталлисом.
– К чему ты клонишь? – холодно уточнил князь Альрих.
Публика за столом неуютно зашевелилась. Альрих родича открыто не любил. Да и Карл за словом в карман не лез.
– Комментирую столичные нравы, – губернатор смотрел с неприятной усмешкой на консорта.
– Твои комментарии неуместны. Ешь молча, Карл, – урезонил его Великий князь.
Лицо у князя Карла стало каменным, но он подчинился.
Шер даже не посмотрел в его сторону. Если кого и стоит обвинять в том, что Шер Сталлис находится во дворце, то не Шера Сталлиса.
Пару дней спустя он снова столкнулся с князем Карлом во дворце. Недалеко по коридору стояли гвардейцы, чиновники ходили туда-сюда, и Шер шел по своим делам. Карл схватил его за плечо и сжал до боли.
– Так, возвращаясь к нашему разговору, может, одолжишь мне свой модный мундирчик?
– Боюсь… он вам не по размеру, – выдохнул Шер сквозь зубы.
– А проверим?
Он рванул застежки на груди и схватил за горло. Шера подняли над полом одной рукой и тряхнули так, что Шер задохнулся.
– Нравится, когда грубо? Ты так его просишь, приблуда?
– Князь, оставьте! – к ним кинулся один из гвардейцев.
Краем зрения Шер уловил зеленую вспышку, но что это было, он понял, только когда ковер оказался под ногами, и на этом ковре растянулся во весь могучий рост князь Карл с искаженным от боли лицом. Альрих опустил бластер. На рукояти мигал зеленый огонек парализатора.
– Расслабились, я смотрю?! – князь обвел присутствующих взглядом. – Ничего… Пусть этот пока оклемается и выберет, с чем прощаться будет: с руками или с головой… – он убрал бластер в кобуру. – Унести!
Все вокруг застыли. Шер испуганно запротестовал:
– Ваш… Свет… – но умолк под яростным взглядом князя.
– Сталлис, пошли!
Альрих увел его из коридора, затем схватил за шиворот и втолкнул в ближайшую комнату. Шер влетел в какую-то софу, и упал на подушки. Гвардейцы поспешно захлопнули двери. Включилась звукоизоляция.
– Не спорь со мной! Покушение на консорта равносильно покушению на князя, и наказание за это смерть, – сказал Альрих.
Шер откашлялся.
– Неужели… вы действительно казните его?
– Нет. Он принесет извинения, ему отрубят руку и отправят на каторгу на пару лет. Формально или натурально – посмотрим. Впрочем, если его придушат в тюрьме, я не буду слишком печалиться. Он мне нервы попортил, еще когда наследство делили.
– А когда придут такие же, как он? Их всех тоже на каторгу?
– Не будь тряпкой, Сталлис! Ты консорт! Второе лицо Баска. Если эти дармоеды не могут вылезти из средневековья, то я им с удовольствием помогу там остаться.
– Несмотря на то, что наши кланы до сих пор стремятся уничтожить друг друга? Огнен и Сталлис почти на равных – кто в это поверит?
– А пусть увидят это собственными глазами. Дай мне шанс показать им, что мы можем работать вместе. Я хочу, чтобы и до клана, и до оппозиции дошло наконец. Доверься мне, Сталлис.
Шер отодвинулся, когда Альрих протянул к нему руку.
– Скажите честно: про «работать вместе»… это вы сейчас придумали, чтобы?..
– Вариант «Великий князь думает не только о заднице Сталлиса, но и про будущее государства» тебе никогда не приходил в голову?
– У вас не лучшая репутация для этого, – не сдержался Шер. – Игрок, пьяница, совратитель юных курсантов – мне продолжить перечень?..
– Я не святой и рая на земле не обещаю. Но слово держу.
Альрих Огнен стоял над ним яростный и сильный. Шер подумал, что он скорее череп ему проломит, чем предложит… что?
– Вы хотите, чтобы я… – Шер мотнул головой. – В голове не укладывается…
– Привыкнешь, – князь со вздохом потрепал его по волосам. – И все-таки ты невозможен. Иди переоденься. Или я за себя не отвечаю.
Шер закусил губу. Альрих Огнен просто безумен. Но в чем-то он был прав.
…На Новый год во дворце дали курсантский бал. Балом это только называлось, после полуночи же превратилось в попойку с танцами. Шер тоже выпил лишнего и пошел плясать с девушками. Девушек он долгое время видел только на картинках, надо же было отвести душу. Он и отводил. Чуть не дошло до измены родине – то есть Великому князю – за какой-то портьерой, если бы Рет не оттащил гулящего консорта в княжескую ложу и не подсыпал в вино снотворное.
Наутро Шера разрывало между желанием убить мерзавца и пасть ему в ноги со словами благодарности. Все-таки измена, так и до виселицы недалеко. Хотя в тот момент добровольно-принудительный целибат был уже невыносим, и плевать было на виселицу…
Альрих за завтраком ржал, как боевой конь, а Шеру кусок в горло от страха не лез. Он молча поклялся, что если ему простят эту выходку, он весь свой нерастраченный запал посвятит планетарной обороне. А для остального есть душ.
В последний зимний месяц княжеский двор выезжал на охоту. К ней готовились, как к главному событию года. Снега выпало за зиму в охотничьих угодьях много, и решено было охотиться на русаков и куропаток. Егеря объезжали охотничьи угодья, сокольничьи отбирали лучших птиц для Великого князя. Держать ловчих птиц не имел права никто кроме Огненов.
Консорту было приказано явиться на соколиный двор. Великий князь стоял за вольером посреди лужайки и по-хозяйски все осматривал. Сокольничий и капитан Громен остались за забором.
– В седле держаться умеешь? – спросил князь Альрих, натягивая на левую руку тяжелую перчатку.
– Умею, Ваша Светлость.
– Научишься держать птицу. Будешь помогать с ней на охоте, – и Альрих свистнул и взмахнул вабилом. Сокол спикировал вниз и крепко вцепился когтями в приманку. У Шера от восторга перехватило дух. Князь свистом подозвал птицу на руку. Сокол был послушен и суров.
– Это мой старый друг. Росли вместе, – он ласково погладил перья и дал птице поклевать мясо. – Я его приручил. И тебя приручу, – тем же тоном, не отрывая от сокола глаз, продолжил он.
У Шера пересохло в горле.
– Надень только перчатку для начала.
Сокол неожиданно взмахнул крыльями, крикнул и перелетел на плечо Шеру, крепко уцепившись когтями. Шер покосился с опаской. Всплыл в памяти фамильный герб. Сокол и солнце.
– Медом там намазано что ли? – проворчал Альрих и попытался снять птицу. Сокол тяпнул князя при попытке согнать и по-удобнее устроился на плече. Шеру было и неловко, и весело.
– Понравился, значит. Родственная душа. Оба кровь мою пьете… – сказал князь птице и набросил на голову клобучок.
Альрих помог Шеру вооружиться перчаткой, ухитрился переманить птицу сесть на место и разрешил консорту попробовать покормить. Шер осторожно гладил перья, пока сокол благосклонно клевал наживку из его рук… Шер вспомнил, с какой завистью смотрел на ловчих птиц, которых привезли с собой в монастырь княжеские наследники… Вспомнил покойного князя Ульриха и его красавца-консорта, но вопреки ожиданиям воспоминание не вызвало паники. Даже клеймо не кольнуло.
Наконец, Альрих понес птицу в вольер. Шер зачарованно пошел следом. Он был в восторге от всего: от душного запаха перьев и шуршания крыльев в полутьме вольера, и даже от князя, который так ловко управлялся с хищной птицей… Адреналин в крови разливался огнем. Загривок вспотел, щеки горели.
Альрих закрыл клетку и обернулся.
– Нравится? – спросил он.
Шер кивнул.
– Могу поселить тебя тут, – Альрих встал напротив и усмехнулся. – С братьями по крови. Они вон как тебя любят.
– Изменять с птицами у меня не получится, Ваша Светлость. Но за предложение спасибо.
Между ними повисла напряженная тишина, будто ток пустили. Альрих встал почти вплотную, но Шер не двинулся с места, словно прикованный к полу.
Князь наклонился и поцеловал. Как на крейсере, только сейчас это приятно щекотало нервы… Шер потянулся в ответ… Вдалеке скрипнула дверь, и Шер оттолкнул князя. Опомнился.
– Вы обещали не трогать! – прошипел он обвинительным тоном.
– Ты еще скажи, что ты был против.
Шер проглотил возражения. Хорошо бы он сам понимал.
«Консорт Великого князя – это круглосуточная вахта, – шутил Альрих. – Неблагодарная работенка». Но ведь было… было и другое. Долгими зимними вечерами Шер, Рет и Альрих запирались в кабинете с кувшином теплого вина, и князь вспоминал о космических походах и приключениях на флоте, а Рет сыпал пошлыми шутками. В камине пылали драгоценные настоящие дрова, Шер утопал в кресле и чертил в планшете свои схемы.
Хорошо было.
Потом охота.
Соколы в небе и снег в лицо. Снежно-белый мерин князя, толкающий его черную кобылу в бок. Пар из ноздрей коня. Пар изо рта князя. Подстерегающие его частые взгляды, будто охоту объявили на самого Шера. А в темноте шатра, разделенного на несколько комнат, шумное дыхание князя, смешанное со вздохами Рета, и шорохи за полотняной стенкой.
«Ты бы тоже попробовал», – посоветовал как-то Рет. «Тебе, что, это нравится?» – Шер кривил губы. «Да, – с вызовом отвечал юный граф. – А ты с какой целью интересуешься? Подробностей захотелось? Видео прислать?.. Эй, ты куда?..»
Вечером перед отъездом у костра пили горячее вино и пели старинные песни. Шера тоже пытались заставить исполнить что-нибудь, но он отговорился, мол, горло болит. Это было правдой: наглотался морозного воздуха и почти простыл.
Да и не знал он песни клана Огненов. А песни клана Сталлисов петь себе дороже – таких вот менестрелей во рву топили, как котят… Тем неожиданнее было для него услышать одну из запретных песен из уст самого Великого князя... Шер с тоской вспоминал, как пел ее старший брат. Втайне. Песня-то была о том, как Огнены убили короля. Шер грелся у костра и не смел поднять глаза, а Огнены вокруг слушали с каменными лицами, забывая о горячем вине в кружках.
Странно, откуда ее знает Альрих?
После охоты прошла неделя. Все это время Шер провел вдалеке от князя, за схемами в своем кабинете, глотая таблетки от горла. Карантин.
Как-то поздно вечером Шер услышал звуки музыки из одной из гостиных рядом с кабинетом. Он из любопытства заглянул в комнату. За старинным фортепиано сидел Великий князь и одной рукой лениво наигрывал мелодию той самой песни.
Шер почему-то был уверен, что автора песни повесили. Сами Огнены и постарались. Ему следовало бы незаметно уйти, но он подошел. Князь поднял на него глаза, и пальцы замерли.
– Выздоровел?
Шер кивнул.
– Я не знал, что вы умеете играть.
– Классическое аристократическое воспитание. Я выбрал фортепиано, Эльрих – скрипку.
– Но почему эта песня? – осмелился спросить Шер.
– А что?
– Это песня клана Сталлисов. Разве она не запрещена?
Князь развеселился:
– Запрещена, Сталлис. Потому что кое-кто воспринимает ее, как вызов, а она… Она просто красивая и грустная история о том, как… О тяжелых временах, в-общем.
Он захлопнул крышку и встал.
– Давай сменим тему, – он привлек консорта к себе. – Я соскучился. А ты?
– Если вам угодно так думать.
Несмотря на это, Альрих его поцеловал. Шер оттолкнул. Это не остановило князя.
– Еще? – князь только крепче обнял.
Шер промолчал. Прежде он бы ни минуты не остался рядом. Но вот что странно: не сопротивляется и даже не боится, например, посмотреть в глаза. А взгляд завораживает… Точно змеиный князь. Ему бы отодвинуться, иначе снова полезут… И полезли. Ладони сдавили ягодицы. Шер отвел глаза. Между ног стало тверже: князь гладил и мял горячими пальцами, где надо…
Как раз промелькнула мысль, что фортепиано не самая подходящая поверхность… Он вздрогнул, когда в коридоре послышался посторонний голос. Их могли увидеть.
– Пойдем, – скомандовал князь.
Один из потайных лифтов, уходивших вниз в княжеские апартаменты, оказался рядом.
Когда лифт открылся в спальне, Шер был уже без мундира и слегка помят: Альрих зажал его у стенки и лапал так, что сопротивляться не получалось.
Член стоял, аж в глазах потемнело.
Шер сделал последнюю попытку вырваться и сохранить честь, но Альрих толкнул его на кровать и навалился сверху. Не сбежать.
– А как же ваша любовница? – Шер брыкнулся. Рет о ней рассказывал. Новая любовница – девочка какая-то семнадцатилетняя. Ради нее князь забросил прежнюю пассию. «Того и гляди обо мне забудет, – сетовал Рет. – Что он в ней нашел? Тощая и темноволосая, глаза серые, бледная, как моль, а язык острый... – Рет замер, уставившись на Шера. – Мдаа… Дожили».
Альрих коротко хохотнул и отвесил ему звучный шлепок.
– Донесли? Рет постарался?
Шер прикусил губу. Одно неверное движение и он кончит, как пить дать! Он к себе не прикасался уже давно, а чтобы кто-то еще… он уже и не помнил, как это.
– Ты тоже не без греха, – заметил князь. Шер вспомнил про видео в планшете.
– Донесли? – ядовито откликнулся он.
– А то, – и князь, избавившись от стесняющего движения мундира, навалился всем телом, прижался губами к уху: – Избавить тебя от одиночества, Сталлис..?
Между бедер толкнулось колено, прижалось к паху. И еще раз. И еще. Шер зажмурился... Руки нырнули под бедра.
Это как игры со сверстниками на сеновале. Мальчишки кувыркались, у кого-то стояло, это было смешно, стыдно и сладко. Старались схватить друг друга за причинное место… Шеру однажды кто-то зубами вцепился в загривок – Шер тогда кончил со звездами в глазах, хорошо что никто не заметил, хотя след от укуса держался долго. Благочестивые монахи гоняли пацанье с сеновала ссаными тряпками…
Альрих, то ли мысли прочитав, то ли по наитию, присосался под ухом и сильно прикусил кожу на шее… и крепко сжал его член. Разрядка была отупляюще яркой. Шер стиснул зубы на одеяле.
Князь понял, в чем дело, снова хохотнул и скатился с него. Полежал рядом, потом хлестнул по спине своим мундиром. По затылку больно стукнули нашивки. Шер старался не шевелиться.
– И не таких птиц приручали, – сказал князь и скрылся в ванной. – Сам увидишь, что это приятно. Никуда не уходи.
Вот так, словно какого-то мальца сопливого… Поваляли, а он и рад подставиться. Дрянь. Он вспомнил обвиняющий взгляд настоятеля. Не Шеру адресованный – Мартену. Шлюха деревенская. Где этот Мартен сейчас… Услаждает десантников на крейсере?.. Настоятель ценил честь превыше всего, но не все мальчишки из монастырского приюта разделяли его идеалы.
Шер поднялся, дошел до своей комнаты, нашел маленький бумажный блокнот. Бумага была дорогая, с золотыми вензелями. Впрочем, другой на Баске не водилось. Для записок использовался многоразовый пластик. Шер вырвал листок, написал одно слово «нет» и положил на постель князя. И стал ждать своей судьбы. Или расстрела.
С того вечера изменилось все.
продолжение следует...
@темы: оридж
Надо взять за привычку составлять такие списки. А то я не помню, что было позавчера, не то что на прошлой неделе. Вот на следующей неделе возьмусь.
у меня свои отношения с книгами (почти с))
)
и неподражаемое - Он - антис! Вы все равно его не убьете до конца! (с) 
